Не стало великого тренера Виктора Тихонова

Спокойный, внешне мягкий, с отрешенной сосредоточенной улыбкой, тот, кто будто в голове строил и расчерчивал каждый маневр, движение каждого винтика детища всей жизни – "Красной машины", непобедимой хоккейной армады. В этом было что-то мистическое - Тихонов и его чувство льда, которое позволяло ему делать то, во что другие должны были просто поверить ему на слово - заставлять хоккеистов жить без выходных - они роптали, но катались на износ.

Играть в 4 звена, а не в три - весь мир удивился, но теперь сам играет по тихоновской системе. Это он получил государственный заказ от болельщика номер один Брежнева - показать всему миру преимущество советского хоккея. Это с ним сборная победила на трех Олимпиадах и восьми чемпионатах мира. Это он выращивал на льду удивительных хоккейных орлят. И это он не мог смириться с тем, что они улетели из гнезда, из страны, которой вскоре не стало, и примириться смог очень нескоро, когда они начали возвращаться.

Самая горькая и самая дорогая победа - в январе 1992-го, на Олимпиаде в Альбервилле со сборной, собранной по нитке, за честь страны, которой уже не было. Команда СНГ - без флага и без гимна. Он просто сказал: у вас есть родина, как бы она ни называлась: дом, город, мама. Это была последняя победа "Красной машины" Тихонова.

Он до последнего дня приходил на лед и провожал глазами своего последнего птенца – внука, Виктора Тихонова-младшего, чемпиона мира. Смотрел на игру, которая была больше, чем игра, и больше, чем жизнь. Это был просто он – Тихонов и его чувство льда. Ему было 84.